ПРИЕЗД в КРЫМ | ВПЕЧАТЛЕНИЯ о СЕВАСТОПОЛЕ | ИНТЕРВЬЮ с КОМПОЗИТОРОМ и ПИАНИСТОМ НИКОЛЯ ЧЕЛОРО

– Добрый день, друзья! С вами ваш гид по недвижимости Ксения Шварц. Вы никогда не догадаетесь, кого я сегодня встретила на пляже… Я хочу вас познакомить с замечательными людьми – Никола Челоро, который приехал к нам из Франции, это знаменитый композитор и пианист. Также, он ставит множество спектаклей музыкальных. Он приехал к нам в Крым в Севастополь со своей женой Екатериной. Екатерина, кстати, занимается авторским кино, и она нам про это расскажет.

– Здравствуйте!

– У Николя здесь концерты в Херсонесе. Мы с вами обязательно его посмотрим. Но, я не удержалась, чтобы задать несколько вопросов.

Привет, друзья! Я очень рада, что вы приехали к нам в Севастополь.

 -Привет!

– Привет!

– Я про Вас много читала, насколько я знаю, Вы приезжаете в Севастополь неоднократно, уже третий или четвертый раз здесь со своими концертами. У Вас сейчас идет тур. Как оно?

– Николя, третий раз, я, конечно, больше приезжала в разные времена сюда, именно в Херсонес, в Крым в Севастополь. Каждый раз, конечно, это особенно чувство волнения, трепета, когда мы сюда едем. Всегда думаешь: «Что в этот раз приготовит нам Крым? Какие сюрпризы преподнесет?»

– А почему именно Крым и Севастополь? Вы едете именно в Херсонес, или вам еще что-то нравится в этом городе?

– У Николя конкретно сложилась дружба с Херсонесом, с музеем-заповедником и именно с этим местом. Конечно, когда он первый раз побывал, он был очень впечатлен, он почувствовал здесь особенную атмосферу, святость этого места, намоленность, культурную, историческую. И, конечно, это его притягивает как композитора, как творческого человека. Это место, действительно, одно из главных мест притяжения в его личной творческой карте мира.

И для меня тоже это место особенное, конечно. Я родом из Владимира. Херсонес связан с именем князя Владимира, а город Владимир, где я родилась, был основан князем Владимиром. Конечно, князь Владимир ведет нас тоже какими-то своими интересными тропами сюда, в это место, для того чтобы мы что-то поняли, переосмыслили, открыли для себя.

– Кстати, Екатерина из России. Николя, скажите, пожалуйста, как Вам крымская публика? Насколько она благодарна? Нравится Вам сюда приезжать?

– Да. Не могу сказать – крымская публика, это может быть русская публика. Потому что, я знаю русскую публику, а то, что крымская публика – не знаю, какая разница. Я всегда, когда играю в Крыму или в России – это очень эмоциональная публика, и когда я играю, я всегда очень счастлив, выступать музыку, когда есть такая публика.

– Как Вам Севастополь? Я слышала, у вас здесь были приключения?

– Сейчас, третий раз я приехал. Я очень люблю погулять спокойно в Севастополе, есть красивые улицы, недалеко от моря, есть порт, хорошие здания. Там я чувствую свободу, приятно, интересно, да.

– Вы приехали с новой программой, насколько я знаю?

– Да.

– Расскажите нам.

– В этот раз я играю исполнительскую музыку, и тоже русскую музыку, и тоже мое сочинение, всегда новое сочинение. Например, первый раз я играл только из моих сочинений, но, тоже, новые песни, которые называется «Валаамская песня».

– Вы учитесь говорить по-русски, Николя? У Вас хорошо получается, кстати.

– Я попробовал говорить из учебников, которых я много купил. Слушаю много записей, и после я повторял. После, я путешествовал по России, было немного лучше и просто. Но, конечно, сейчас я не могу сказать, что я говорю хорошо, потому что иногда много слов я не понимаю.

– Екатерина помогает с русским языком?

– Да.

– Был период, когда просто, буквально, скупал все русские книги, по русскому языку для иностранцев учебники в знаменитом петербургском магазине на Невском проспекте, книжном. Приходилось его останавливать, огромные пакеты с книгами, куда их девать.

– Потому что, если только один или два учебника – это будет трудно. А когда, извините, очень много, просто это будет предложить.

– Кому как. Кто-то, наоборот, любит один учебник, в него погрузиться, именно по одному учебнику.

– Да, это стереофония – если у вас есть много, так будет просто.

– Ребята, у вас сейчас идет тур «Вояж». А вы вообще, как часто из Франции выезжаете для того чтобы делать турне, чтобы порадовать людей своей музыкой?

– Ну, вообще, Николя очень часто путешествует в Россию с концертами. Четыре года назад началась его особая творческая история, связанная с нашей страной. Он плотно стал сюда приезжать. Был период даже, когда он каждый месяц на неделю или на несколько дней приезжал в Россию, для того чтобы дать 1-3 концерта. И часто, это были совершенно бесплатные концерты. Например, он выступал, я помню, благотворительно в Рязани. В поддержку учительницы, которая спасала детей из детских домов, например, был такой у него визит сюда. Например, санкт-петербургская классика. Друзья, которые организовали это общество Петербургская классика, Николя выступал в одном из дворцов, совершенно бесплатно.

Просто, его тянуло очень сильно в Россию, в русскую культуру. Но, сейчас история с Короновирусом, очень сильно…

– Как она отражается на концертах?

– Это сумасшедшая история для всех артистов, для музыкантов, особенно классических музыкантов. Потому что, у всех графики выстраиваются на два года вперед, и все это, буквально, в 1-3 недели слетело. Все, что готовилось 1-2 года, все эти концерты были в одночасье аннулированы. В марте месяце мы столкнулись с тем, что у Николя аннулировали все, вплоть до сентября месяца. И он понял, что рейсов уже нет. 22 марта он должен был лететь в Париж. 9 марта прилетел, но авиакомпания 12 марта прислала сообщение, что ваш рейс перенесен и никакой информации о том, на какое число перенесен рейс. Ни компенсации, соответственно, совершенно ничего. Никаких компенсаций артист не увидел ни за отмененные концерты, ни за рекламу, на которую они тоже потратились, логистику всю выстраивали. Ведь, артист сам приобретает билеты от места до места, от точки до точки. И вот, у него были концерты по России, он приобретал билеты. И, конечно, все эти авиабилеты были аннулированы, средства никто не возвратил. Такая, долгая история.

– Но, насколько я знаю, открытые концерты все-таки разрешены?

– Да, открытые концерты разрешены, но не все площадки идут на это. Часто, руководители боятся. Например, 5 сентября у нас должен был быть большой открытый концерт в одной из усадеб Центральной России, на открытой площадке, рассчитанной на 1-1,5 тысяч зрителей, слушателей. И за 4 дня нам сообщили, что концерт отменен, потому что подозрение у директора ДК, вот этого маленького местечка, подозрение на короновирус. Короновирус не подтвердился. У уборщицы этого ДК был подтвержден короновирус, но три недели назад, и она не жила в этом месте все это время. У директора были подозрения, и, тем не менее, мы лишились очень важного выступления. К сожалению, вот такая ситуация. То есть, не все идут даже на открытые площадки. Директора, администраторы боятся, как бы чего не вышло.

 – То есть, творческие люди, все-таки, серьезно пострадали.

– Очень сильно пострадали. Но, самая большая, конечно, проблема для музыкантов высокого уровня – концерт – это всегда возможность быть в тонусе, это репетиции, это доступ к роялю, к инструменту. Если музыкант не играет какое-то протяженное время, несколько месяцев, он уже теряет форму. Правильно я говорю?

– Да.

– То есть, нужно играть постоянно, получается так?

– Да, это лучшее, конечно. Ну, для меня – это тоже не плохо, когда у меня нет очень много концертов. Потому что, я тоже композитор. Поэтому, я могу даже больше сочинить музыку, это уже хорошо.

– Вопрос на засыпку – самый большой зал, который Вы собирали?

– У Николя большой, это, наверное, был Королевский театр в Мадриде, на 3,5 тысячи.

– Да, это не очень большие залы, может быть, 2 тысячи людей и не больше. Но, если я был бы рок-музыкант, конечно, это было бы много. Но, я – это классическая музыка, итак, большие залы.

– Николя, когда Вы написали свою первую композицию?

– Я думаю, это было в том месте, когда я учился играть. Потому что, были маленькие уроки, и сразу я хотел изменить. Например, было написано что-то, и я…

– То есть, было, желание сразу что-то изменить, да?

– Да. Потому что, как импровизация. Было всегда нормально делать что-то не так, как это написано в ноте. После, когда вы можете найти что-то более приятное, более красивое, вы помните и после того маленький мотив. Как начинал учить инструмент, сразу я начинал импровизировать маленькие пьесы.

– Сколько Вам было лет тогда?

– Я начинал с семи лет.

– С семи лет Вы занимаетесь музыкой.

– Да, когда мне было 7 лет.

– Как называлась первая композиция? Как Вы ее назвали?

– Я помню одно название, было немного поэтически. Перевод с французского языка – «Множество птиц в зимнем небе».

– Какое красивое название!

– Потому что, я помню, было много арпеджо.

– Кать, ты занимаешься авторским кино. Немножко расскажешь про это? Документальным, насколько я знаю, что меня очень заинтересовало.

– Да. У нас сейчас предстоит тяжелая работа над монтажом большого документального проекта, который мы начали снимать в Германии, в прошлом году. Я узнала, что у нас, я родом из Владимира, во Владимире живет такой ветеран Николай Матвеевич Щелконогов, ему 94 года, сейчас уже 95 лет. Он в 1945 году, как разведчик, дошел до Берлина, и в том числе, участвовал в освобождении Бухенвальда. Известно, что освобождали в основном американские солдаты, но наши тоже присутствовали при этом. Я узнала, что у него есть мечта – снова оказаться в Берлине, в котором он не был много-много десятков лет.

Моя съемочная группа организовала ему эту поездку. Мы поехали вместе с ним. У нас было путешествие через всю страну, практически. Мы побывали в таких кровоточащих точках на нашем земном шаре – это Бухенвальд, это места, где проходили расстрелы. Например, через один только Бухенвальд, у которого было более ста филиалов, прошло более трехсот тысяч человек, то есть, это целый город, такой как Владимир. Мы были под Листиком тоже, в лагерях мы были, на русских захоронениях, везде есть эти русские кладбища. Вообще, довольно тяжелая для меня была поездка.

И сейчас нам нужно смонтировать фильм, который мы должны были смонтировать раньше. Но, опять короновирус вмешался в наши планы, и мы перенесли монтаж на сентябрь. Мы вернемся из Крыма, мне нужно будет с моим режиссером монтажа связаться.

– На каком языке будет этот фильм?

– Планируется, что он будет немецкий, английский, французский и русский.

– Русский тоже будет?

– Конечно.

– Ура, можно посмотреть.

– Да, потому что, наш дедушка русский. При чем, он необыкновенный, он всем давал «жару». У меня уже язык на плечо, операторы уже задыхаются, не могут идти дальше, а наш дедушка готов покорять вершины. Он был в прекрасной форме, дай Бог ему здоровье!

– Ты выступаешь в роли режиссера?

– Да, опер. сценарист, режиссер, ну и конечно, мне приходится заниматься продюссерством, продюссированием всех этих проектов, всех наших перемещений. Потому что, больше некому.

– Мы обязательно посмотрим, очень хочется это увидеть.

– Можно смотреть уже фильм «Три песни о жемчужине», который мы снимали во Франции. Правда, ему уже пять лет, это мой фильм. Но, мне кажется, что он не потерял своей актуальности.

– Это именно тот фильм, которым ты гордишься? Я правильно понимаю?

– У него много наград. В том числе, мы были с ним здесь, в Севастополе. Этот фильм показывали здесь в кинотеатре, меня приглашали на показ, на премьеру. Была премьера здесь «Золотой витязь» Николай Петрович Бурляев организовывал показ. Нас даже наградили за него не только здесь, в разных других местах наградили. Мне думается, что его все-таки стоит посмотреть. Он небольшой, 33 минуты.

– Сегодня у нас осень 2020 года. Когда вы были перед этим в Севастополе последний раз?

 -Мы были в 2019 году, в конце июня, в начале июля, 2 июля мы, по-моему, улетели обратно. Николя давал концерты тут, в Херсонесе.

– Ну, и конечно, самый задаваемый вопрос – меняется ли Севастополь, меняется ли Крым?

– Мое впечатление меняется. И это видно, с каждым годом приезжаешь, и что-то становится более облагорожено, красиво, уютно. Я помню Крым лет шесть назад – это было грустно. Помню хорошо Херсонес, музей-заповедник, в каком запустении он был, честно говоря, в печальном состоянии. И вот, 3-4 года назад мы были поражены. С приходом России как возвысилось это место. Мне нравится. Но, всегда едешь с опаской, что приготовит Крым?

– Никогда не уверена, что он приготовит.

– Да, никогда не знаешь, что будет, никогда, ни в чем не уверен. Если ты договорился и думаешь, что будет так – нет, никогда так не будет, будет иначе. И хорошо, что не обухом по голове.

– Кать, буквально, когда мы с тобой прогуливались по парку, ты рассказывала о том, что чувствуется здесь еще какая-то «дикость».

– Да, дикость, честное слово. Люди не знают элементарных вещей, не могут, не хотят или не умеют делать. Но, то, что касается каких-то организационных моментов, очевидных, дипломатических. Субординация определенная в общении, в диалоге друг с другом – к сожалению, это нарушается сплошь и рядом, не соблюдаются эти моменты. Многие плюют просто на это.

– Видят все это, и не готовы ехать в Крым, получается?

– Вы знаете, в прошлом году я говорила всем своим друзьям, что отдыхать в Крым не нужно ехать, ни в коем случае.

– Не надо, да?

– Если хочешь спокойно расслабиться, отдохнуть, то в Крым не стоит, наверное. Потому что, здесь постоянно какие-то сюрпризы, которых не ждешь. Пока, может быть, нет. Но, всегда тянет сюда. Но, аккуратно заглянуть в это щелочку, может быть, и стоит сюда приехать.

Ксения, ты здесь уже прожила 5 лет. Я не знаю, какие у тебя впечатления, но…

– Я уже привыкла.

– Мы каждый раз сталкиваемся с сюрпризами. И, вот наши друзья музыканты, из очень хорошей санкт-петербургской филармонии, они пару раз приехали. В этом году у них был выбор, они отказались. Потому что, предыдущая поездка…

– Тяжело далась.

– Мы созванивались по телефону, они просто плевались от того, что здесь было, что здесь еще вкладывать…

– не так организовывают, не так встречают, получается, да?

– Много хамства, к сожалению, невежества. Люди не понимают, что они хамят, на самом деле, они открыто просто хамят. Позволяют себе недопустимые вещи, нарушают личностные границы, что просто недопустимо.

– Это не хамство, Кать, это образ жизни Крыма.

– Да, правда?

– Я тоже была в шоке, когда приехала, но тоже привыкаешь ко всему. Николя, а вы какие изменения видите в Крыму в Севастополе за последний год?

– Это только три года, которые я здесь, поэтому, мне очень ново. Я только могу сказать, в музее-заповеднике они сделали ремонт хороший. Да, это правда. Когда мы были в музее Шмелева, и они сказали, что раньше было очень трудно.

– Но, сейчас с приходом России все становится лучше, и поступают средства. Они уже начали ремонт, то, чего не было много лет вообще.

– То есть, Херсонес был в запустении, ничего не делалось.

– Конкретная ситуация, да, по Херсонесу, конкретная ситуация по музею Ивана Сергеевича Шмелева в Алуште – все наши знакомые говорят именно так, да. Что с приходом России стали поступать средства, наконец-то на них обратили внимание, и они теперь имеют возможность просто, элементарно сделать ремонт, который им не давали сделать много лет.

– Когда вас ждать в следующий раз?

– Если я понял хорошо, то в следующем мае.

– Мы надеемся. Да, музей-заповедник Херсонес и на сайте…

– Чтобы приглашать, получается, да?

– Да.

– И другие места тоже может быть. Не знаю, увидим, я надеюсь.

– Потому что, на это смотрят, на это реагируют. А в основном, я так поняла, здесь не очень-то и надо руководству что-то такое. Как есть, так и есть. Солнце есть, солнце светит, что нам еще надо.

– У меня созрел вопрос – Николя, а сколько композиций Вы написали за свою жизнь?

– Даже не могу сказать. Все сочинения, которые я сочинял, иногда я не думал. Да, сейчас это недостаточно хорошо, не хочу больше играть. Поэтому, есть много, которые я сочинял, и после я думаю, что недостаточно хорошо. Не знаю, возможно, я изменю свою точку зрения, может быть, буду использовать несколько другую тематику. Очень хорошие композиции – это более важно, чем много композиций… Например, если мы посмотрим на Шопена, он не очень много сочинял, но почти каждое сочинение – это большой шедевр. Даже маленький, но очень красивый. Для меня более важно, найти очень красивую тему, красивую мелодию и сочинение – это более важно это, чем очень много сочинять не достаточно сильно выраженные сочинения.

– Николя, Екатерина, есть, что сказать вашим благодарным зрителям?

– Конечно. Если есть один человек из всей толпы, которая пришла на концерт, сердце которого было тронуто, то, значит, мы не зря совершали это путешествие, не зря получали какие-то шишки на пути, шипы нам встречались – все это не зря. Все это, может быть, ради одного, нескольких или даже многих сердец, которых тронула красота музыки. Мы счастливы всегда встречаться с такими сердцами, и вообще, с публикой.

– Я хотел бы сказать, что музыка – это очень необходимый язык, это язык сердца. С музыкой, возможно, путешествовать в новый мир, который в жизни, может быть, не существует, но музыка существует. Например, если вы будете слушать очень-очень сильно красивую классическую музыку, то после вы больше не будете в этом мире, вы увидите другое счастье. Поэтому, это как духовный кислород. Конечно, есть очень разная музыка, есть разные стили. Если мы слушаем рок, джаз – это более симпатичная музыка, но это более инстинкты. Но классическую музыку, я могу сказать, музыку, которую я сам сочинил – как путешествовать в новый мир, для того чтобы открывать сердце и подумать о многих важных вещах. Поэтому, надо использовать этот язык.

– Как интересно, музыка – это язык.

– Конечно, да, универсальный язык.

– Это не интеллектуальный язык. Например, если я скажу слово, то это слово точно значит это. Если вы слушаете музыку, это не такое же. Вы может сказать, что это только эмоция внутри сердца. Это невозможно, когда я говорю словами, но это возможно, когда мы слушаем музыку.

– Слушайте музыку, друзья! Это всегда полезно и приятно.

– Спасибо!

– В свою очередь хочу сказать, Николя, Екатерина, спасибо вам огромное, что вы все-таки приехали, не смотря на все сложности, не смотря на плохую организацию, в этот короновирус. Я вчера была на Вашем концерте, я просто такого удовольствия не получала давным-давно. Это ощущение того, что весь Херсонес просто содрогался от этих звуков. То есть, сколько вложено души, сколько вложено любви в эту музыку. Как у Вас это получается? Я просто восхищаюсь.

Друзья! Вас скажу, что у Николя Челоро сегодня последний концерт в Херсонесе. Завтра вы уже уезжаете, насколько я знаю. Куда лежит ваш путь?

– Послезавтра уже уезжаем. Дальше в Муром, Рязань, Москва, Париж.

– Так что, мы пойдем сейчас на концерт. А вам предлагаю приехать в следующем году в мае, для того чтобы самостоятельно услышать эту восхитительную музыку.

Спасибо большое, что дали интервью, даже в таких интересных условиях. Мы, действительно, встретились на пляже…

– Да, прямо с пляжа, мы купались.

– Я вчера слушала вашу музыку, я должна рассказать про вас. Замечательные люди, совершенно не отказали, сказали, что да, конечно, мы с удовольствием это сделаем. Нам пора ехать на концерт. Друзья, слушайте музыку.

– И смотрите Ютуб-канал «Мой Крым».

Добавить комментарий