– Добрый день, друзья! С вами Ксения Шварц и сегодня к нам в гости пришел очень интересный человек. Я хочу вас с ней познакомить. Это Яна Ходоровская, она приехала у нас из Ростова-на-Дону. И уже в Крыму живет определенное количество времени. Яна заехала ко мне в гости не так давно, и мы с ней очень долго общались и просто не могли закончить разговор. Она мне показалась очень интересным человеком. У нее совершенно иной взгляд на Севастополь, на вещи, которые здесь происходят, и он сильно отличается от моего. И я не удержалась от того, чтобы заснять это видео, чтобы вам показать контраст возможностей. Ян, привет, спасибо огромное, что ты присоединилась к нам. Расскажи немножко про себя, пожалуйста.

– Ксения, только тебе расскажу некоторые вещи, потому что ты не тривиальный собеседник и, наверное, мы нашли друг друга по темпераменту. Мой приезд в Севастополь не был собственным моим выбором. Я приехала сюда за мужем. Супруга перевели по роботе и поскольку наша семья уже давно сложившаяся команда, в которой царят определенные ценности. Мы собрались и поехали за папой. Так я оказалась в Севастополе и тут началось. Вначале я хотела написать книгу, потом вспомнила, что поколение современных людей сейчас мало читающие, писать в стол, наверное, есть кому. Будем писать на камеру.

– Если я расскажу твою историю, будет не так интересно. Расскажи, как давно ты переехала в Крым, откуда и как это произошло?

– Случилось это в славном 2016 году. В Севастополе мы проживаем всей семьей уже полные 4 года. Случилось так, что моего супруга перевели по работе и выбор этого города не был моим собственным.

– У тебя муж военный?

– Мой муж занимает гражданскую должность федерального подчинения.

– Но его перевели. Ты попала сюда не по своей воли. Вслед за мужей, за семьей.

– Так и есть. Отсюда у меня совершенно иной взгляд на вещи, потому что когда люди делают собственный выбор, загадывают определенное видение, как это должно быть, несут определенные, как в медицине, риск и пользу от каждого мероприятия, то мне пришлось собраться и приехать. И для меня Севастополь открылся очень не с романтической стороны, как у многих приезжих.

– Все люди, переезжая в Севастополь, прям этому радуются, а ты приехала сюда и не так счастлива, как хотелось бы. И вот сейчас мы с вами это разберем. У тебя большая семья, вы всей семьей переехали?

– У меня большая семья, у меня есть муж, сын и попугай. Кстати, купленный в Севастополе.

– Ничего себе. Ты здесь уже 4 полных года. Но все-таки, я так понимаю, ты живешь…

– Посмотри, как я считаю время – 4 полных года. То есть, каждый день, каждая неделя у меня на счету.

– Как в тюрьме.

– Не совсем. Как в поликлинике, количество полных лет.

– У меня к тебе очень много вопросов. И первый вопрос – я правильно понимаю, что ты все-таки не окончательно переехала в Севастополь, а живешь на два города в какой-то степени. Ростов-на-Дону все-таки остается твоим родным городом, и ты туда часто приезжаешь.

– Это оказалось мое спасение. Потому что что жить на два города хлопотно, но для меня это выход из положения, потому что частая смена обстановки не дает заболачиваться вот этой энергии, которой южные города грешат, такая особенность. Поэтому я счастлива своим выездам в Ростов и счастлива опять же возвращаться в Севастополь. Очень своеобразно складывается здесь моя женская жизнь, моя профессиональная канва, поэтому спрашивай, все расскажу.

– Вот это интересно: что значит очень необычно складывается женская жизни и профессиональная?

– Жизнь в Севастополе – это город-герой, как я говорю. Только в таких условиях складывается характер героя, все идет через преодоление, через какое-то переосмысление, ты должен создать какую-то схему, которая приведет тебя к результату, ты должен что-то продумать и то, что ты продумал, обрушится вмиг из-за стечения каких-то обстоятельств, от тебя не зависящих. Многие такие вещи, которые уже шли по накатанной. У меня было ощущение, что самолет авиакомпании, которой я летаю, в Ростов с Симферополя и обратно – это настоящая машина времени.

– Вот мы и подошли к интересному. Ян, суть нашей встречи такая – ты видишь город не так, как основные люди. Тебе Севастополь не так лег, как основному количеству людей. Что не нравится?

– Я не ехала за морем, я ехала за комфортом и удобством. Для меня комфорт и удобство – это про структуру, а это отчасти ровные дороги, сервис, товары, услуги, удобства, близость, возможность адекватно оплатить эти товары, услуги. В 16 году не было банкинга. Однажды я пришла в кондитерскую, на которой была вывеска материковой сети, и спросила о возможности рассчитаться картой. Девочки взяли у меня карту и тогда зал состоял из двух таких анфилад, и он вот этим терминалом стала водить высоко над потолком в этой арке, и я понимаю, что здесь еще такая психология на грани верить в бобы. “А что вы там делаете, колдуете?” – “А мы интернет ловим”.

– Что правда?

– Вот такой 16 год. Ты наверняка это помнишь?

– Я помню, я это тоже застала.

– Когда нужно было из всего сделать пулю, где-то что-то добыть, пойти к определенному часу на рынок, чтобы к новогоднему столу купить какую-то баночку икры. Я понимаю, что мои запросы не слишком стандартные, в других городах-миллионниках это не стоит больших денег, больших хлопот, это не то, над чем ты должен заморачиваться, тратить на это время и силы.

– Ты привыкла жить в комфорте, привыкла к цивилизации и вот ты попадаешь в Севастополь, где это просто-напросто нет практически. Что ты еще заметила, какие интересные, веселые моменты?

– Наверное, не будет ни для кого открытием, если скажу, что моя была большая ошибка верить в то, что южане везде южане. Южане южанам рознь. И наш, казалось бы, сходный менталитет, когда мы под солнцем в Ростове у моря, и здесь под солнцем и у моря в Севастополе, должны легко находить общий язык. Это было мое самое большое разочарование и самая большая тревога. Мы говорим на разных языках. В Ростове-на-Дону приграничная территория с Украиной, мы все говорим на суржике, окаем, гекаем и прочее. Здесь может быть, даже моя речь похожа на ту речь, на которой общаются местные люди. Иногда меня даже за приезжую не принимают. Мне казалось, что это такая покровительственная окраска, такой камуфляж, который облегчит мне жизнь. Нет, никакая теория здесь не состоятельна. Здесь будет так, как будет. Мы однажды с семьей пришли в музей и хотели купить билеты и пройти посмотреть экспонаты. Это был Музей Черноморского флота и вот там по светскому принципу нас на входе встречают две такие тумбы, как будто они с красного дерева. В одной тумбе сидит пожилой дедушка, наверно, вахтер. Вторая тумба пустая. И вот мы всей семьей честно пришли в музей, говорим – билеты где? Они говорят – та нету вот ее, кассирши. Говорю – а сколько стоит? – Та 200 рублей. – Ну у нас есть под расчет, может, мы вам дадим и пройдем, придет она, нам не для отчета, мы для себя. Такой: та киньте ей туда за трибунку, она придет – заберет. Мы обалдели, а муж у меня до этого был уже неделю в командировке. Нормально-нормально, раз, куда-то туда подбросил эти денежки под расчет. Если тут так заведено. Мы пошли дальше. Когда мы попали в это великолепное здание, когда мы посмотрели, какие фонды там представлены, как в первоисточниках можно ознакомиться с документами, которые являются основной. Устав Петра 1, еще какие-то артефакты, которые ты не увидишь где-то в другом месте, здесь и сейчас, вот на родине их создания. Я с горящими глазами побежала опять к этому дедушке, говорю – а экскурсии есть? Он говорит – та есть. – Мы готовы оплатить. – От 10 человек (и так стучит в дверь и оттуда голова высовывается очень, видимо мы ее либо от обеда оторвали, либо отвлекли от вязания, либо еще каких-то очень нужных женских дел). – Нет, только от 10 человек. Говорю: так я заплачу за группу. Какая разница – десятерым горло рвать или нам троим? – Не положено. Тыдыщ. Ксения, мне, ростовскому человеку, где можно обо всем договориться, все порешать, как у нас говорят. И когда человек не хочет взять с 10-х кассу, как угодно, разберетесь уже после. Им легче ничего не сделать и ничего не получить, ем подняться и что-то сделать то, что они привыкли делать из года в год, что не займет у них много сил, энергии, средств. Для меня это было просто большим унынием. Я поняла, что я не смогу быть в таком социуме.

– Люди здесь не готовы двигаться, что-то делать, даже зарабатывать.

– Смотри, вот тоже, да, противоречие. Спустя несколько лет мы видим небольшой результат. Мне полных 40 лет, я зрелая женщина. У меня нет времени ждать, когда наступит светлое будущее, я уже хочу жить, я хочу жить качественной жизнью, которая мне позволит принимать…У меня муж идет в лес – смотри, как красиво. А я иду и плачу – цветочки цветут, птички поют, думаю: боже мой, как бы сейчас в Ростове: к косметологу, эндокринологу, к гинекологу, кому угодно, на маникюр в конце концов. И так мне немножко стыдно было за эти мысли. Боже мой, это же прекрасная мать-природа. А ты потом понимаешь: какое счастье, что мать-природа тебя примет любой – старой, кривой, косой, приезжей, местной. И я так подумала, что, наверное, на старость было бы неплохо, но вот эта модель 3Д – доживать, доедать, донашивать – мне пока не подходит. Что мне делать?

– Хочется больше комфорта.

– Мне когда-то перестал Фейсбук, я чуть не заплакала. Это 16 год. Вы хотите это снять? Подождите. Мы сейчас в голос взвоем вдвоем. Это Дубай, за спиной у меня живые рыбки. И после этого я пошла в Севастополе покрасить корни, постричь кончики. И сейчас у меня на голове то, что осталось.

– Яна у нас и так прекрасно выглядит, но то, что я вижу на этой фотографии, это просто в два раза отличие.

– Скажи, я ответила на много твоих вопросов?

– Практически да, но очень интересно продолжить. Что ты еще здесь не видишь, что здесь не так?

– Ты знаешь, очень мне хочется, чтобы наше интервью было скорей людям забавным, чем мы внесли еще какую-то негативную сторону. Ведь все понимают, что здесь не так прекрасно и не так романтично, как сидишь и смотришь в экран телевизора. Когда я смотрю “Всевидящее око” – есть такая программа – мы здесь даже от скуки телевизор купили, у нас в Ростове 10 лет не было телевизора. И в прошлом году был Чемпионат мира по футболу. И в нашем Ростове проходили ключевые матчи. Мы срочно заказали в интернет-магазине в Симферополе заказали телевизор, нам его везли трое суток, мы забыли все аккаунты. Пока мы подключили, мексиканцы уже сыграли. На следующий матч мы решили быть готовыми ко всему. И стали искать раков. На Дону принято есть раков, запивать пивом, мы решили поболеть за наших. Сидели з креветками и Розе. Не нашли здесь раков. Ну вот такая история, поэтому, конечно, я не хочу, чтобы у людей сложилось крайне негативное восприятие города. Я хочу сказать, что он особенный. Но эти особенности таковы, что они не должны вам испортить настроение. Знайте о них заранее. Знайте, что вам в три цены могут полениться продать что-то на рынке. Я тебе помнишь рассказывала историю.

– Расскажи, очень интересная история кстати.

– Да, эта история ржачная, конечно, потому что я не ожидала, что тут в три цены поднять руку на полку может быть несостоятельно. Я пришла, попросила мне продать известное средство, чистящее для стекол, чтобы сделать дома уборку. Но поскольку ближним магазином оказался рынок, мы сняли жилье в районе центрального рынка, и я назвала название этого средства, спросила – да, да, есть. Но потом мне в три цены сказала привычные.

– Ты пришла на рынок и там товар стоит в три раза дороже, чем в магазине.

– Я еще даже об этом не знала. Когда мне назвали цену, я была готова его купить, подумала о том, что не дороже нас самих. Я готова платить за комфорт. И тут мне – вы знаете, там высоко заложено. Я даже за три цены не перегнусь это достать вам с полки. Я себя почувствовала просто раздавленной. Я пришла домой, сутки молчала. Я не знаю, как реагировать на такие вещи. Может, люди посмотрят и подумают – балованная девушка, жизни не знала. Да не хочу я знать такой жизни. Хочу знать от жизни лучшее. Я свято верю в то, что человек рожден в жизнь для того, чтобы быть счастливым. Люди, которые транслируют дальше это счастье, несут, наверное, большую миссию и, наверное, правильную миссию, чем те, которые ноют, жалуются, пытаются каким-то образом обесценивают все, что рядом. Вот так я живу.

– Действительно, я тоже сталкивалась с такими ситуациями, как и ты. Иногда продавцы, что в магазинах, что на рынках просто уводят в жуткое раздражение или непонимание, почему так происходит. Понятно, здесь не хватает комфортной жизни.

– Не хватает. Городского пространства мне очень не хватает. Потому что, когда отремонтировали парк Анны Ахматовой мы туда весело пошли гулять, потому что мы наблюдали, из каких руин был поднят этот парк. И вот мы идем и тут, как на грех, мы пошли гулять после дождя. После дождя гулять всегда приятно. И вот я человек, который косвенно занимается строительством, благоустройством. Я была в ужасе от того, что был сдан объект в эксплуатацию, вот идешь после дождя, а там нет ливневой канализации. И у тебя все стоки просто, ты понимаешь, да, у тебя мокрые ноги. В Севастополе намочить ноги, это надо специально зайти в кроссовках в море. А тут вот так вот. И я, конечно, так как-то очень сникла и поняла, что вот особенность. Про все остальные парки и прочее я не буду говорить, все ты это прекрасно знаешь. Таковы реалии жизни. Но однажды я случайно-не случайно прочла книгу, я тебе говорила о том, что эту книгу написал директор Симферопольского краеведческого музея – человек-специалист, который работает с документами, архивами и все такое прочее. Откуда моя тяга к музеям и библиотекам? Я просто тупо хотела знать, где я нахожусь, какие здесь особенности, закономерности, пути развития, что мне с этим делать. Не потому что у меня много свободного времени, я гламурная бездельница и пошла гулять. Но поскольку торговых центров нет, я пошла по музеям. Мне хотелось по факту понимать, где я и что я с этим должна делать. На большом сопротивлении я все это отрицала и рассказывала тебе историю про херсонесский колокол, когда я поняла, что он был отлит в 40 км от моей родины – в городе Таганроге. В этот момент существовала только Азово-Черноморская флотилия, это был единственный транспортный путь, который доставит сюда это достоинство наше. И у меня было такое – боже, все лучшее из Ростова: и колокол херсонесский, и я. Я честно пыталась полюбить, что-то узнать об этом месте, потому что противоречиво и ненормально, когда ты здесь живешь и не любишь. Как не любить родную маму, своего ребенка. И я честно старалась полюбить и даже можно сказать полюбила. Но очень большое снисхождение. Как ребенка – он же твой, ты его любишь, даже если он испачкан и не здоров. Севастополь сейчас как маленький ребенок, которого нужно вылечить, отмыть, нарядить, заставить улыбаться и все будет хорошо.

– А з детьми возиться уже не хочется.

– Не хочется. Вот у нас 20-летний мальчик с двухметровым ростом, и ты понимаешь, что ты хочешь сидеть у моря и пить Просекой.

– У тебя же есть возможность здесь сидеть у моря.

– Ксения, не на мартышкином же пляже, где к попе чужие жвачки прилипают: ни буфета, ни туалета, как это так.

– Море.

– Да, я же тебе тоже рассказывала историю, когда мне предложили воспользоваться ландшафтом. Но мы не будем веселить этим людей. Нет, так не должно быть, ведь есть же хороший опыт других городов приморских.

– А как ты думаешь, почему? Вроде бы Крым наш, Севастополь отличный город, огромное количество людей едет, много инвестиций, господдержка. Почему здесь все-равно все вот так, как-то еще не так, как хотелось бы?

– Почитайте историческую литературу. Вот под арку въезжаешь, где у нас справа и слева стоит два бюста Потемкин и Катерина. Я чего-то вспомнила свое детство. О, фаворит – Валентин Пикуль. Пошла в книжный магазин, мне честно не продали книгу без маски. Я зашла в аптеку, свежую маску купила, все как положено, как распорядился губернатор, вернулась в магазин, забрала свой отложенный исторический роман на кассе, оплатила, пришла домой, стала читать. Ничего нового, с тех пор ничего не изменилось.

– Все-таки менталитет очень сильно влияет.

– Мы сейчас с тобой сидим на прекрасном месте. Терраса с видом на южную бухту. Вот южная бухта с момента создания Севастополя не изменилась ни по своему назначению, ни рельефно, ни ландшафтно, никак. Сколько лет Севастополю, больше двухсот. Вот эта локация с момента создания города находится на том же месте и с той же функцией.

– Все-таки менталитет.

– Как ты для себя определяешь качество жизни?

– В моем понимании это больше свобода и жизнь с комфортом. Я могу находиться, где хочу, когда хочу, я могу делать, что хочу, когда хочу, как хочу. Это не влияет на мой комфорт.

– Знаешь, на что похоже? На то, как люди самодостаточно отвечают на вопрос о деньгах. О деньгах не очень прилично говорить, но тем не менее, когда говорят: а сколько тебе нужно для счастья? И я начинаю говорить, что эту сумму не измерить. Это можно измерить той свободой, которую ты сейчас назвала, тем комфортом. А что такое комфорт? Это значит быть вовремя накормленным, напоенным, достаточно спать, достаточно есть, иметь возможность вовремя вылечить свой зуб, купить свежие линзы или очки для зрения. У кого какие потребности. Быть обслуженным и независимым.

– Обслуженным кем?

– Обслуженным доктором, парикмахером, поваром. Все потребности, то, что делает культурного человека. Ведь сам термин культурный от греческого – возделан. Быть постриженным, побритым, нарядным, в хорошем настроении, в хорошем самочувствии и бежать туда, куда ему хочется, а не туда, где ему регламент с 8 до 5 регламент указывает. Вот в этом совпадаем, это приятно.

– Согласна. Но в то же время от людей зависит. Кому-то тоже нравится вот это негласное рабство. Дай ему свободную жизнь – он просто не поймет, куда ее деть. А здесь он кому-то нужен, ему за это платят.

– Ну не нужно равняться на таких людей, правда?

– Я считаю, что с каждым все ок. Каждый выбирает свою жизнь. Ян, ты рассказываешь очень интересные истории, приятно тебя послушать. И вопрос следующий, который я тебе задам: расскажи, как ты здесь разобралась с недвижимостью, приобрела ты что-то, как ты себе что-то приобрела, как процесс происходил, с чем столкнулась, очень интересно.

– Ксения, это сюжет для отдельного видео. Все это было романтическо-возвышено. Мы приехали в город у моря, увидели синее небо и синее море. И решили, что коль уж мы здесь оказались, без моря никак. Иначе зачем. И начался поиск. И тут я понимаю, что я должна сделать выбор из худшего лучшее.

– То есть, лучшего здесь в принципе нету. Из худшего лучшее.

– Я честно даже немножко приболела. Прям у меня психосоматическое расстройство случилось. Я перестала есть и спать. Боже-боже, а как же жить? Оказывается, можно. Главное – четко понимать то, что ты хочешь. Я хотела море. Сейчас при всем притом, что мы живем в условиях, которые отличаются от нашей жизни в мегаполисе. Я вижу море утром сразу. Я открываю глаза и сразу вижу море, большой севастопольский рейд. Чтобы мне увидеть мужа, мне нужно положить голову направо или налево. А море я вижу сразу. Сразу у тебя улучшается настроение, вот сегодня я не говорю ни одного бранного слова, сегодня не будет ни одной негативной эмоции. Я вижу море, я вижу солнце, я счастлива. Ксения, как ты думаешь, насколько меня хватает? До 10 утра, не гадай.

– Хорошо. Это во сколько ты встаешь?

– Я встаю примерно в 7:30. Это тоже роскошь для меня.

– 2,5 часа – это уже хорошо.

– Да, поэтому держусь до 10-ти. Недвижимость мы, конечно, хотели домик у моря.

– Была идея домика у моря.

– Конечно. Мы скринили очень много прекрасных зовущих объявлений. И тут суровая правда жизни расставила все на свои места.

– Действительно, отличается то, что ты видишь в информационных источниках в интернете от реального положения дел? Как я вам и рассказываю – вот реальное подтверждение.

– Шел суровый 2017 год. Мы пытались посмотреть домик. Конечно, такого грубого обращения с клиентами, грубого я имею в виду в плане технологий. Не от того, что нам грубили или хамили. Хотя было и это. Но не будем, это вопрос культуры каждого. Вот эти методы работы риелторов, которые уже как букварь, азбука, невозможно на это, как у нас говорят, повестись. И то нас пару раз так лихо надурили. Я была в шоке, браво, молодцы. Совершенно несоответствие информации, несоответствие объекта, всякие уловки, которые просто выглядели детским садом. Мы все это прошли по-честному, в полном объеме. И нашли квартиру

– Работа здесь все-таки по старинке ведется риелторами?

– Я думаю, что так уже никто не работает.

– Уже где-то вымирающий вид.

– Сами риелторы уже вымирающий вид. Это уже динозавры, парк Юрского периода. Уже само обращение к риелтору можно расценивать, как событие. Все цивилизованные люди работают без посредников. Я честно пыталась – я готова оплатить ваши услуги, окажите мне услуги. Возмездно, плачу. Но ситуация, кто ищет, тот находит. Конечно, было мною изучено множество особенностей Севастополя по районам, по кварталам. Районы-кварталы, живые массивы и прочее. Много чего я знаю не по книгам о Севастополе. Все-таки мы нашли свой вариант.

– Пока не рассказывай. Скажи, почему от дома отказались?

– А нету моего дома.

– Выбирать из худшего лучшее не получилось в данном случае. Мы не нашли дом, который нас бы устраивал.

– Я смотрела пару домов, которые меня привлекли с фасада. Это были особняки, ой, я боюсь, как бы так терминологию применить, чтобы не попасть впросак. Знаешь, есть такой стиль, называется окологламур. Культурно сказать – колхоз. Я так пару домов подобрала по фасадам, которые как-то напоминали о сегодняшнем времени, в каком-то присутствие, может быть, даже дизайнера, возможной насмотренности хозяина, что он где-то был, что-то видел, поработал, денежку вложил и, наверное, хочет при продаже взять свое и плюс еще. Это закон рынка, никуда не денешься. И когда мне стали люди озвучивать цены, я просто думала, что они шутят или не воспринимают меня, как клиента. Мало кто из нас какое впечатление производит со стороны. К себе же любой привыкаешь. Подходишь к зеркалу – я да я, пошла жить дальше. Со стороны это, может быть, выглядит иначе. И я столкнулась с тем, что меня часто воспринимают более поверхностно, чем это следовало бы делать. Потому что, когда я пришла к продавцу той квартиры, в которой мы сейчас живем, мне пришлось взять с собой весомый аргумент – наличность, сделать вот так для убедительности. И тут разговор пошел иначе. До этого я просто пыталась пробить стену. Я взрослый человек, я дом построила, я знаю, что такое три фазы электричества провести в дом, я понимаю, что такое металлическая закладная, а у вас здесь прах. На меня смотрели люди с некоторой опаской: ладно, веди следующего клиента. Больно умная. Я здесь реально столкнулась с таким отношением и мне это было непонятно. Я до сих пор не могу ответить на этот вопрос.

– Ты явно здесь заметила, что люди хотят больше, чем это стоит.

– Я честно спрашивала: вот хорошо, вы просите эту стоимость, а как у вас происходит процесс ценообразования? Понятно, там себе, плюс мои эмоции, тут я страдал, ночи не спал, вкусно не ел. И вот это вам накрутил. А дальше? Как я должна здесь, потратив эти деньги, здесь жить? Где я могу вкусно поесть, живя в вашем дворце, качественно выучить своего ребенка, без пробок супругу доехать на работу, обслужить свою машину. Ты же в курсе, что здесь даже дилерских центров нет и я в своем автомобиле меняю масло в городе Ростов-на-Дону. Жизнь – суровая штука, хотите удобства- достигайте. Когда ты людям говоришь об этих критериях, я считаю их объективными критериями, они просто разворачиваются, закрывают глаза, все, идите к следующему. Здесь постоянный поиск жертвы, какого-то дурака, все время игра, как в сказке Буратино, на поле чудес, в стране дураков. Постоянно хочется легкой выгоды. А дураков то уже мало. Люди эти деньги не рисуют, не печатают на ксероксе, с неба не падают, они их зарабатывают. Каждый имеет то, что сумел. И уже за это отчитываются, уже все это переходит в безналичное поле. То есть, неоткуда уже на тебя мешок не свалится, чтобы купить этот особняк, да он и не нужен. Ну вот так.

– С домами мы разобрались. Мы не нашли то, что нужно. Как ты все-таки решила эту проблему, человек, который хотел изначально дом. Что ты выбрала?

– Я как алчная женщина поняла, что платить аренду плохонькой квартирки в районе центрального рынка я не могу. Это Дольче Габана – дорого и глупо, это не стоит тех денег. И я решила, что недвижимость всегда была как минимум сохранением капитала. Я всегда рассматривала свой дом не только местом, где лежат мои вещи. Это всегда мой капитал, который я могу в случае необходимости реализовать и обернуть в наличные деньги. Как этот термин экономически называется? Ликвидность. Жилье должно быть ликвидным. В Севастополе трудно с этим.

– Все-таки найти ликвидное жилье здесь сложно.

– Сложно. Это опять же тема для другого разговора. Мне хотелось не транжирить семейные деньги. Я понимала, что, если бы мы взяли ипотеку, хотя это не наш стиль жизни, мы не живем в кредит, долг, к счастью. Я бы по окончанию этих страшных выплат за аренду, выплачивая ипотечный платеж, приобрела бы в конце концов это в собственность. А так мы отдавали это все местному дяде, который еще и приезжал периодически, и проверял, тем ли мы там занимаемся. И на месте ли его ковры. Я бережно скрутила в трубочку и убрала за шкаф. Это просто негигиенично. И все в таком духе. Поэтому во мне взыграл здравый смысл, экономический расчет и нормальная женская алчность. Я хотела жить у себя дома, не тратя на это лишние деньги, жить в комфорте и понимать, что это мой капитал. Да, в городе Севастополе, но тем не менее.

– Что ты выбрала?

– Квартиру.

– Расскажи где. Ладно, почему я все-таки мучаю Яну?

– С какой целью интересуемся?

– Почему я все-таки Яну мучаю с вопросом, что она выбрала. Я действительно, в шоке от того, что она сделала. Этот человек умудрился купить за 30 тыс. за кв. м.

– Это была коммерческая тайна.

– Это что за предприимчивость, напор, как ей это удалось? Очень хочется поделиться. Это возможно все-таки?

– Конечно. Здесь должно быть…Ты же знаешь секрет успеха – встал, пошел и сделал. Все – вот и весь секрет успеха. Поэтому мне тоже вот много чего встала, пошла и сделала. Много с кем, как ты пообщалась, какую-то уловила тенденцию, и мы вышли на человека, у которого тоже были семейные обстоятельства, которому нужно было выбирать страну, как-то воссоединяться со своей семьей.

– Ты нашла человека, которому срочно нужны деньги?

– Да. Понимаешь там также можно было найти какого-то дедушку с избушкой, после бабушки квартиру. Много кому нужны деньги срочно. У нас был ряд критериев, в том числе море и центральная локация, потому что в центре я жить люблю почему – это мой субъективный критерий. В центре любого города, мегаполис это или местечковый город. Селятся так называемые коренные жители – это люди другого социокультурного плана. И мне хотелось бы жить с такими людьми. Слишком все стремятся в центр Ростова, Москвы, еще как-то. И мне тоже хотелось жить в центре, потому что на районе в основном селятся люди приезжие. Например, у нас в Ростове. Это крупный город, множество районов, которые заселялись в разное время приезжими с разных локаций. Приезжие везут с собой свою субкультуру, они везут с собой свои ценности. Часто на районе жилье сдается в найм дешево. Туда селятся люди, которые имеют мало сил и средств, малообразованные, работающие неквалифицированными наемными работниками и т.д. Хорошего не жди, это будут, как правило, не очень чистые подъезды и все такое прочее, то, от чего мне очень хотелось всегда уйти, потому что я такой человек, я не гнушаюсь в конце концов, если меня допекут, и подъезд помыть, потому что это не царское дело входить в это грязный подъезд.

– Согласна, лучше помыть подъезд, чем постоянно ходить через грязь.

– И вот Ксения я потеряла суть разговора. С чего мы начали?

– Мы начали, почему ты выбрала именно этот район?

– Это был центр города и это море. Вот и все. Дальше у меня были критерии, которые тут совершенно несостоятельны. Поэтому даже не будем их озвучивать и расстраиваться. На тот момент этого не было. Сейчас потихоньку преображаются наши подъездные пути, у нас парковка сложилась вокруг дома, открылись некоторые инфраструктурные объекты – такие, как барберная, маникюрная студия, медицинская лаборатория, чего-то еще. Кондитерская, рядом супермаркет, он теперь нормально пахнет и там можно купить какие-то товары в заводской упаковке. Макаронные изделия, соусы в банках. Все-таки что-то меняется потихоньку.

– Потихоньку. Понимаешь, ты же человек, средний возраст не такой большой, как нам кажется, исповедуя той темп жизни в Севастополе, который у нас принят. Вот если ты как черепаха будешь здесь шевелиться, ничего не достигнешь. но черепахе отведено около 300 лет жизни. Она в районе 70 в лучшем случае. Поэтому я не знаю, как делать. Мы привыкли жить в Ростове так, что успех от слова успевать. Не потопаешь – не полопаешь. Не успел – опоздал. Все.

– Много движения, много действий и желательно правильных.

– Конечно. Ты видишь пропорционально приложенным усилиям результат. Вот ты побегал на 10 рублей – ты десять рублей получил. А здесь ты можешь побегать на 100 руб. и ничего не получить. Обидно.

– Ян, я тебе задам еще несколько вопросов. И первый вопрос будет такой – как ты видишь будущее.

– О, это мне нужно взять большой хрустальный шар. Будущее я вижу счастливым. Будущее в Севастополе, мое? В Севастополе свое будущее я не вижу. Хотя говорят – не зарекайся. Посмотрим, что из этого получится. Но я считаю, что мистифицировать – это большое заблуждение. Нужно брать свою судьбу в свои руки и нести ее туда, куда тебе надо. Вот мне нужно было ехать за любимым мужем, поэтому я в Севастополе. Если у мужа будет какая-то ротация, я подумаю, может быть, из Севастополя счастливо уеду и буду вспоминать очень тепло и очень по-доброму. Как часть жизни, как жизненный опыт, купленный за дорого. Вот ничего так не оставляет в жизни след, как опыт, купленный за дорого. Я уже не про красоту. Я уже говорю про то, что, живя здесь, по какой дороге, на какой машине ты поедешь и где ты ее тут вообще возьмешь, и как ты ее обслужишь. Где здесь находится та приличная школа, в которую ты, имея тут бюджет, за который ты приобрел этот дом, выучишь своих детей, как ты реализуешь свои потребности. Каждый год ты по протоколу обслуживаешь свой автомобиль, меняешь фильтры, масло и все, что необходимо. Я также. Моя семья исповедует те же ценности. Мы точно также один раз в год, как минимум, для профилактических целей, сходить к стоматологу, снять кардиограмму, сдать анализ крови. Это культура, это профилактика. Это не так, что ты на износ работаешь и потом, как лошадь падаешь и умираешь. Это определенный уклад жизненный, как иногда читать книги, общаться с друзьями вживую, даже не знаю, что добавить. Мне кажется, такие очевидные вещи, которые не стоит так широко раскрывать, они должны быть понятны на естественном уровне.

– Сервиса здесь не хватает, хабальное отношение продавцов. Хочется прийти, имея деньги, хочешь, чтобы тебе дали то, что хочешь.

– Вот они жалуются, что приезжие приехали, у нас забрали работу. Вот я так ржу, не могу. А вы вообще, как работаете? Вас, чтобы поднять на работу… Я все время так злилась: ах, была б я царица, я бы всех на площади Ушакова севастопольцев по кругу (потом это вырежи) в 6 утра и холодной водой поливала, чтобы они проснулись, взбодрились и куда-то побежали. Ну это детский сад, это рассуждения на гране фола.

– Но здесь в их защиту я хочу сказать: я тоже приехала сюда, и я не могла понять: люди, почему вы не двигаетесь? Почему на кассе двух человек обслуживают 15 минут?

– А как ты себе ответила на этот вопрос?  

– Я начала в этом разбираться и общаться с местными людьми. Я спрашиваю – почему вы никуда не торопитесь, почему вы не целеустремленные, почему вы не хватаетесь за любую возможность. Они говорят – Ксень, ты понимаешь, а нам некуда идти. У нас все есть.

– Это люди, которые не знали лучшую жизнь, получается?

– У них есть все, что им нужно. У нас есть свежий чистый воздух, сумасшедшие ландшафты, море под боком, здоровая еда, та же рыба, которую они вылавливают. Пусть ставридка, но она есть. И есть те же самые овощи и фрукты, которые они выращивают. У них все есть, у нас же мечта среднестатистического россиянина копить денег, уехать на море. А они здесь живут круглый год в лете.

– Я завидую, я бы тоже хотела довольствоваться малым. Точно также, возвращаясь к вопросу о жизни в центре, где много коренных жителей, я общаюсь и люди мне говорят примерно то же самое. И вот я общаюсь с этими людьми и не хочу кого-то показать лучше или хуже, кого-то в более выгодном свете, а кого-то нет. Я вижу, что эти люди, у которых не все зубы есть во рту, пигментация на лице от солнца такая, что неприлично иметь, я вижу, что на них изношенная, истлевшая одежда. Я реально завидую их градусу самодостаточности, но я понимаю, что это уже не современно, не конкурентно. Перемещаясь в другую социальную среду, тот же город Симферополь, да на тебя будут смотреть иначе, воспринимать иначе. Ты не конкурентный член общества, ты уже немножко на втором плане. Нужно ловить волну. Уже люди стараются себя держать в определенном порядке, чтобы производить определенное впечатление. Первое впечатление ты никогда дважды не произведешь. И если ты к этому человеку уже как-то расположился или не расположился, дальше переубедиться, нужно потрудиться.

– Но все-таки, зубов нет, но 30 то осталось, одежда не та – но она все-таки есть.

– Это такие критерии. Одежда – это тленно, это прах. Но тем не менее.

– Тут знаешь, что подкачало, мне кажется – это развитая система алкоголизма. Народ спаивают, заняться ему нечем, алкоголь вот он и все это уходит по наклонной.

– Ксения, это далеко дискуссионный вопрос, я даже не берусь говорить об этом в полную силу, потому что, за кустами у нас не видно, вот там МГУ им. Ломоносова, Черноморский филиал. И вот в 16 году там, не будем называть бренды, ведущая столичная школа открыла класс сомелье. И когда мы сюда приехали с горящими глазами, такие все в темпе. А в Ростове как – глаз горит, кровь кипит, под попой печет. Ты живешь, ты пытаешься найти самое лучшее. Я тебе рассказывала историю, что наш сын успел съездить в Артек, муж мой получил права водителя маломерных судов, не знаю, как это правильно называется. Ему очень хотелось уметь водить яхту. Раз уж мы на море. А я посудила то, что раз мы в винодельческом регионе, здорово было бы разбираться в вине. То, о чем ты говоришь. Вот оно все, пожалуйста. Это также элемент качества жизни, когда ты приходишь в прекрасный ресторан, как сейчас в Грассе, здесь очень хорошо обучен персонал. И семья рестораторов также занимается винным бизнесом. Я хотела что-то об этом узнать, чтобы мне не приносили какой-то бокал шмурдячка и не впаривали в три цены, как это уже было у нас в Крыму. Да, нормально, вам сойдет.

– У нас вся обстановка здесь располагает именно к отдыху.

– Что я хочу сказать, очень долго я делала подводку, извини, пожалуйста. Но смысл в том, что я, выучив теорию и на практике исследовав много образцов питья, не пью вину. Мне перестало быть вкусно, мне перестало быть хмельной и пьяной весело. я понимаю, что как гастрономическое сопровождение, бокал-полтора не больше я могу, но вот так, чтобы запивать вином свою жизнь, вот как ты говоришь – наслаждаться алкоголизмом и все такое прочее. Вот я не могу, мне себя жалко. Я лучше что-нибудь сделаю, лучше книжку почитаю, подумаю, где мне что взять, сколько кому чего заплатить и т.д. Это зависит от человека, от структуры личности.

– Согласна полностью, от человека очень много зависит. Да, интересно у нас с тобой получается.

– Конечно, здесь очень много материала для дискуссии, но поскольку у нас регламент, мы обо всем понемногу, чтобы понять какое-то представление о том или ином вопросе, без погружения.

– Возможно, ты хочешь что-то сама сказать, что-то донести, что-то рассказать нашим зрителям.

– Я хочу сказать только одно, что не бывает универсальных решений, приемов, одинаково прекрасных для всех городов, мест и локаций. Все нужно только пробовать и примерять на себя непосредственно находясь на месте.

– Круто. Я думала, ты сейчас минут 10 будешь рассказывать.

– Че говорить – надо меньше жрать, больше спать. Недвижимость Севастополя, возвращаясь к вопросу для меня животрепещущему. Что я хочу сказать. Здесь очень трудно совместить те критерии, которые считаются универсальными в любом другом городе. Это большая трудность. Про то, что здесь необъективная цена и не тот жилой фонд, вы наверняка все знаете, можно открыть любой блог любого блогера и убедиться в этом. Здесь вы не примените никакой удачный или неудачный шаблон, который работал у вас на материке. Здесь будет так, как будет. Применяйте усилия.

– Стандартные схемы здесь просто не работают. А почему?

– А вот это вопрос. А потому что. Ксения, я обратила с запросом в местную риэлтерскую компанию. Это было накануне 9 мая, приблизительно 2 число. Сегодня месяц, человек, которого закрепили за мной, как риелтора, со мной общался по вотсап, задавал, казалось бы, правильные вопросы, работал, кое-что присылал мне из подборки, но за этот месяц не было ни одного показа, ни одного выхода на местность, и мы с ним не виделись лично. Человек слился, его нету и у меня тоже ничего нету. Вот как я должна на это реагировать. Бойтесь Парижа, бойтесь разочароваться. Так и Севастополь. Город очень специфический. Не всех принимает. И бойтесь своих желаний, они могут сбываться. Жить у моря – это хорошо. Но должно ли быть это море в Севастополе, не знаю. Когда пишите письма Деду Морозу – вспоминайте об этом.