Как жить в Севастополе в период СВО? | Почему не уезжаем из Крыма? | Обстановка при тревогах в Крыму
Ксения Шварц:
Добрый день, друзья!
Екатерина Твердохлеб:
Всем привет!
С вами канал «Мой Крым» и это наша рубрика 2 в 1. С вами Екатерина Твердохлеб
Екатерина Твердохлеб:
И Ксения Шварц.
Ксения Шварц:
Мы обе вам сегодня расскажем, как жить в Севастополе в период СВО. Что у нас поменялось, какие-то определенные приколы, да, связанные с этим. И давайте просто стартанем. Почему нет?
Екатерина Твердохлеб:
Как тебе живется, Ксения? В период СВО.
Ксения Шварц:
Попробую рассказать кратко. Если жить в Севастополе, период СВО, что нужно, что должно быть обязательно? Во-первых, ты должен быть подписан на все каналы, которые типа «ЧП Севастополя» и тому подобное, в которых ты сразу поймешь, что началась тревога, что происходит, что тебе делать и откуда идет опасность.
Второе. Нужно иметь тревожный чемоданчик. Я к этому склоняю всех, у кого нет. Пусть у вас будет маленький рюкзачок, в котором будет все самое необходимое. Бутылка воды, деньги, документы – ксерокопия, какая-то кофта и самое необходимое.
Третье. Я должна знать, где у меня есть ближайший подвал или укрытие, потому что бывают такие моменты, что нужно реально скрыться. Нужно реально, короче, засесть в подвале, пока все это происходит. И лучше всего знать, где эти подвалы находятся, рядом с твоей работой, рядом с местами, где ты чаще всего бываешь, и рядом с домом.
Екатерина Твердохлеб:
Ксения, сколько раз ты ходила в подвал?
Ксения Шварц:
Раз пять.
Екатерина Твердохлеб:
Ничего себе. Она у нас рекордсмен. Вот. Ну, насчет скрыться в подвал, я ни разу не ходила нигде. А где это было в подвале? Это у себя на районе, дома, или это когда в организации, когда куда-то идешь и вас отправляют?
Ксения Шварц:
В основном поблизости работы, здесь. Ну, у нас здание с подвалом, вот нас постоянно тревогой гоняют туда. Так, чтобы это… Бежать туда – нет, но, тем не менее, я прекрасно знаю, где у моего дома находится там вот укрытие, если что случится. Я знаю, где.
Екатерина Твердохлеб:
Оно открыто?
Ксения Шварц:
Я знаю, где ключи. Я знаю, где одно, я знаю, где ключи. Знаю, что делать?
Екатерина Твердохлеб:
Ну, замечательно. Ну, если говорить обо мне, я тоже, да, подписана на разные сообщества. Одно время была прям подписана активно, потом от всех отписалась, потом на кого-то еще раз подписалась, но я не настолько, наверное, тревожная, как Ксения. У меня нет тревожного чемоданчика, к сожалению. Да. Живем, как жили, вот и все. Ко всему привыкаешь, и к этому тоже привыкли, поэтому не могу сказать, что как-то моя жизнь поменялась. Вот и все. Да.
Ксения Шварц:
Круто. Отлично, отлично, Катя. Так, ладно, мне пришли еще мысли. Важно быть подписанной на все эти каналы, но не читать новости. Я против вообще, как все это началось. Я перестала смотреть различные новости, читать все эти новостные каналы, потому что меня аж просто минуту на пятую начинает трясти от того, что здесь происходит. Я возвращаюсь в реальность, и мне становится тупо страшно. Поэтому вот не читать, не смотреть новости, только ты знаешь, что происходит у тебя и сейчас именно.
Екатерина Твердохлеб:
Ну, скажу о себе. Я подписана на блог губернатора в телеграме, на пару каналов в ВКонтакте, в телеграме про Севастополь. И там нет такого. То есть, если какие-то там специальные военные, какие-то фабрики про армию, про что-то еще, то городские новости, это как, например, прошел футбольный матч, между кем-то и кем-то, была ярмарка, и ты такая смотришь, зачем мне это влезть, и так далее. Ну, да, вот какие-то такие важные информации, была там ракетная опасность. Вот и всё. Ну, в принципе, я просеиваю информацию, ни на что страшное не подписываюсь.
Если брать о нашей жизни, о моей, например, жизни, то да, если это госорганизация или крупная организация, ну, в школу возьмём, да, там медицинское учреждение, конечно же, когда есть тревога, нужно укрыться, да, опуститься в подвал, либо на первый этаж и так далее. Конечно же, все организации стараются это делать.
Жители обычные не всегда так поступают, в основном сидят в своих квартирах и никуда не выходят. Если же это, например, в театре, когда она попала в театр, началась тревога, там тоже прервали спектакль, сказали, ждем. Никто не пошел ждать в подвал, может, там пару человек, остальные сказали, мы либо в машину пойдем, поедем домой, либо тут походим, посидим, потусим и так далее. То есть люди пока где-то безалаберно воспринимают это все. Но надо все-таки следить за безопасностью, да, я согласна.
Ксения Шварц:
Да. Для меня еще очень важно отвлекаться в такие моменты. Что это значит? Ну, понятно, что происходит. Если ты постоянно сидишь и думаешь про специальную военную операцию, о том, как погибают наши ребята, да, что сейчас там в тебя что-то летит или тому подобное, я просто отвлекаюсь работой, задачами. И если не звучит тревога, у меня такое ощущение, что будто бы ничего не происходит, да. Потом переключаешься.
Еще важно для меня, когда я поняла, что мы живем в зоне опасности, я прошла полный курс ОБЖ. Теперь я знаю, как делать искусственное дыхание, как перевязывать раны, что у меня должно быть в аптечке и тому подобное. И сделала я это только… Причем прошла этот курс не сама, я попросила и свою семью тоже пройти его. Мне стало спокойнее. Я знаю, что делать, если мне оторвет ногу. Звучит страшно, но тем не менее.
Или что делать, если я иду, а там, не знаю, в человека что-то попало, как его вытащить, если там спина сломана и тому подобное. Ну, страшные вещи, но, тем не менее, я знаю, что я в крайнем случае смогу помочь себе и человеку, который будет рядом.
Екатерина Твердохлеб:
Понятно. Ну, ты большая молодец. Я прямо рада, что я с тобой дружу. И ты будешь знать в случае чего, как меня спасти. Поэтому это хорошо.
Да, если вообще поговорить о жизни, да, вот, по сути, оно у нас СВО идет уже два года, даже больше двух лет, уже скоро два с половиной года. И, конечно же, за этот период, да, вот острая какая-то вот стрессовая ситуация, она прошла. И ты уже начинаешь жить, ты приспособился, и ты так, ну, живешь как живешь.
Ксения Шварц:
У нас, когда тревога, весь городской транспорт перестает работать. Он просто останавливается и выпускает всех пассажиров. Ну, и, соответственно, в момент пробок это как прикольно. Да.
Екатерина Твердохлеб:
И здесь, действительно, уже ты где-то там, у тебя привычка, где-то ты приспособился, и ты уже остро не воспринимаешь. Ну, не скажу, что у нас прям часто тревоги. Ну да, самая вот сильная у нас была опасность 22-го, по-моему, я не помню. Самая сильная у нас была ракетная опасность, это в марте, когда все каналы гудели, все слышали об этом, вот. И действительно тогда все испугались, это была глубокая ночь, часов 12 ночи и так далее.
Да, но больше таких сильных атак не было. Ксения, расскажи о событиях той ночи. Ты была, я помню, тоже дома, смотрела на все это свето-представление, которое было за окном. Что ты чувствовала и как ты после этого, какие решения приняла в дальнейшем о Крыме и о своей жизни?
Ксения Шварц:
Глубокий вопрос. Именно в тот день, да, какие события? В ту ночь. Именно в ту ночь. Ну было пипец весело, конечно. Когда ты уже привык к тревогам, к каким-то звукам, это одно. Но когда это происходит прямо у тебя над головой, и это настолько сильно, что у тебя трясется кровать, трясутся окна, да, и ты вообще не понимаешь, где-то все оно супер рядом, и, блин, а где, а где? Что у меня было? Ну, во-первых, первое, когда я услышала, да, я поняла, что началась вся эта история, и она достаточно громче и активнее, чем было до этого. То есть я понимаю, что у нас атака, атака. Не просто что-то происходит, а атака за атакой. Звуки, взрывы, выстрелы, короче, слишком часто. Такое ощущение, что прям под окнами у тебя происходит.
Первое, что я сделала, я, конечно же, ушла в более безопасное место в своей квартире. Это за тремя этими несущими стенами, да, там, где стоит тревожный чемоданчик. Ну и, соответственно, собрала все свои гаджеты, которые нужно было, да, закинула все в тревожный чемоданчик и сидела в обуви, в одежде со смоченной тряпкой в руках, с бутылкой воды, если что, загорится или как-то. Отключила все электроприборы и тому подобное. И просто сидела ждала.
Ну, конечно, в этот момент я листала новости, потому что я просто не понимала, что происходит, и была уверена, что у меня реально вынесет окна, потому что так это вот не гремело никогда. Вот. Мой ребенок был в панике, честно скажу, но благо того, что мы прошли совместно курс, то есть она знает, что делать тоже в плохой ситуации. Тем не менее, слёзы, вопли, то есть у ребёнка была реально паника, то есть она супер испугалась. Соответственно, я быстро собралась и остальное время успокаивала малышку, чтобы всё было нормально. Мы просто сидели, слушали, читали, понимали, что…
Екатерина Твердохлеб:
На следующий день всё закончилось, что было дальше?
Ксения Шварц:
Удивительно, что на следующий день, когда я приехала к родителям к своим — они живут у меня в другом районе города. Я говорю, ну что, как вам вчерашняя ситуация, что вы делали? «Интересно было. То есть мы вот так у окна стояли, руки в боки и смотрели, что там летает у нас под головой. Было пипец страшно, но было и интересно». Ну ничего себе. На следующий день, ну конечно, у всех начали узнавать, что удивительно, что в два живых дома у нас попали снаряды, да. В один из них я реально сразу поехала посмотреть, что там произошло. Мне было интересно, да. Я поговорила с жителями, которые там жили в этом доме, да. Ну и со всеми нашими следующими целый день мы обсуждали, что произошло.
Катя, а ты как это пережила?
Екатерина Твердохлеб:
Как я это пережила? Ну, у меня, наверное, включился какой-то тоже такой вот.. Отложенные эмоции, да, «я подумаю об этом завтра». Я, наверное, абсолютно спокойно, где-то даже немножечко безалаберно. К окнам я не подходила, хотя у меня пятый этаж, и как бы бахало вроде как сильно. Тоже мои родные пошли, да, за несущие стены в коридор, а я пошла мыть голову. Сказала: «всё, отстаньте, ночь, я буду. Мне надо помыть голову». Почему-то я подумала, что, если что, лучше я буду с чистой головой. Вот так. Ну и в том числе, ну, ванная тоже, вроде говорят, безопасное место, поэтому я почти всю тревогу, я мыла голову, мыла себя, и всё. И все мои сидели в коридоре. Самое такое, да, с несущими стенами. А кошка моя ходила к окнам, чуть ли не запрыгивала, ее там зовут — возвращайся. Ты что, нет, она пошла разбираться, что там ее будит, летает и так далее. Вот здесь я, наверное, больше переживала за имущество свое, вот так вот. Думаю, как там моя машина стоит, да, что там вообще случилось и так далее. Ну и здесь, наверное, момент паники, то есть ты видел, услышал одно, да, у себя в районе, потом ты открываешь новости, новостную ленту, паблики и видишь другое. Где-то вбросы, где-то вообще сгенерированный контент, который не относится к нам, его выдают, что это у вас, там всё горит. И ты начинаешь ещё сильнее паниковать, опять же, спрашиваешь близких, друзей: «вы там, что там, как там?». Следующее утро я уже тоже спросила, все ли живы, все здоровы? Какие там по городу разрушения, проехалась на машине, ну и даже не писали, там попало, там попало. Я не видела каких-то там выбитых стекол или еще чего-то. Ну, то есть, в принципе, все было более-менее хорошо. То есть, какие-то разрушения, я имею в виду даже те же стекла, я не увидела. Выбитыми, разбитыми и так далее. Поэтому да.
Ксения Шварц:
Мы с тобой живем в том районе, где не сильно близко все это есть.
Екатерина Твердохлеб:
Я проехала в сторону, где писали, что попали снаряды, вот это жилой дом и так далее. Ну, в принципе, да.
Ксения Шварц:
Вот ты сейчас рассказывала про животных, да? Вот говоришь, кошка у тебя стояла, там в окно смотрела. Я знаете, в чем спаниковала еще в тот момент, да? Мои животные, они реагировали неадекватно. То есть вот если у тебя спокойно животное ходило там, подходило к окну, мои животные начали бегать. То есть вот и мы с вами прекрасно знаем, что первое на всё реагируют животные. Если раньше при ударах они спокойно реагировали, да, там как, лежали так и лежали, здесь прямо видно было, что они себе места не находят, начали бегать. Вот за счёт этого я поняла, что что-то близко надо быстро ретироваться получается.
Я что еще хотела сказать, что еще нужно в период СВО, если вы живете в Севастополе. Во-первых, у меня всегда заправлена машина. Всегда полный бак в машине, на всякий случай он должен быть, чтобы, если что, можно было забрать близких родственников. Ну, короче, должна быть лошадка под задницей заправленная моя. Вот.
И опять же, зная, как эти вот перебои, помнишь, были с поставками продуктов, да? Когда из магазинов у нас не приезжали продукты в Крым, да, был период, и у нас из магазинов вымело все практически, ничего не было, мы не понимали, когда будут новые поставки. Эти частники начали задирать цены в три раза на простые продукты.
Екатерина Твердохлеб:
Нет, я скажу, когда это было, это было во время первой атаки на мост, когда все тоже испугались: «что все, ля-ля-ля, запасы кончились». Тогда просто у людей была паника, и все массово побежали скупать макароны, гречку, продукты. И, конечно же, люди такие: «да, была гречка, там, грубо говоря, 100 рублей, станет 300 рублей, почему бы и да».
Ксения Шварц:
Согласна, но тем не менее эта история меня научила держать всегда условно недельный запас дома. Консервы, гречка и тому подобное. Я не помню, что там, но я знаю, что если меня заблокируют или не будет выхода, неделю я проживу.
Екатерина Твердохлеб:
То есть у тебя есть запас, да?
Ксения Шварц:
Да, запас чистой воды. Первое, что я сделала, я поехала и купила две пятилитровки, ой, не пятилитровки, а как они, две семнадцатилитровки воды, да, которые в куле расставляются. То есть вот они у меня, они запечатанные стоят в отдельном уголочке и ждут своего часа, потому что тоже была такая история, когда у нас не было в районе, в нашем именно, воды двое или трое суток, просто ее питьевой даже больше. Ее тупо питьевой не было нигде. Все, что было, люди выгребли.
Екатерина Твердохлеб:
Это было у нас новое ЧП, оно случилось как раз на Крещение, когда из-за сильных осадков снега попали воды в наше водохранилище, его все перекрыли, соответственно и воду перекрыли, чтобы не загрязнилась сама система. И у нас ездили водовозки, воду давали по часам, то есть ты уже радуешься, когда у тебя есть из-под крана хоть что-то течет.
И вот как раз в доме, где жила Ксения, им, по-моему, воду вообще не давали. Там только водовозки приезжали, и там люди стояли. Это был большой район около 10 домов, вот этих вот пятиэтажных, длинных. И приехало две водовозки, да, там раз в сутки. Конечно же, там кто как мог набирать, и мы ходили все и покупали воду, набирали водовоз как кто где мог, где-то техническая вода и так далее. Это был период, но мы его пережили, это было где-то чуть меньше недели. Вот такой подарочек, называется, от снега оттаявшего. Это да, мы воду чистую согласны. У меня после этого тоже всегда есть ведро с водой, которое мы периодически меняем, чтобы если что там отключилли воду, можно было как-то помыться, просуществовать какое-то время.
Ксения Шварц:
Что еще я вспомнила? Я доэкипировала машину, да, я докупила в машину все, что у меня не было. Это аптечка, огнетушитель, подкачка колес, да, еще какие-то приблуды, там даже вот эти штучки, которые я забыла, как они называются, предохранители, да? Вот, то есть я немножко экипировала машину, если мне нужно было срочно уезжать далеко, чтобы у меня было самое необходимое.
И важно, в тревожном чемоданчике всегда со мной сейчас есть телефон отдельный. Это старенький телефон, кнопочный еще, с отдельной сим-картой, в котором забиты самые важные для меня телефоны, да, моих друзей и семьи, если вдруг что случится и вылетит там связь и тому подобное. И плюс радиоприемник. Ну все, у меня курсы ОБЖ помогли. Тем не менее, да, вот такая подстраховка.
Екатерина Твердохлеб:
Ну, в общем, ты, Ксения, подготовленная в любой ситуации, что во время пандемии, что во время СВО ты готова, в любой бой, скажем так. А вот скажи мне, на следующий день, через день, когда первые эмоции поутихли, всё хорошо, жить дальше можно, что ты решила делать? Почему ты решила оставаться в Крыму, а не уехать, например? Что тебя здесь держит? Почему за два с половиной года ты не решила всё бросить и переехать куда-нибудь? Москва, Питер, Пермь, Краснодар? Столько городов есть… Европа, например.
Ксения Шварц:
Кать, ну это реально в последнее время один из самых часто задаваемых вопросов. Чаще всего он звучит так: «а вы что там тупите сидите? Салют идет, а вы, короче, у салюта сидите и не отходите». И люди не понимают, почему ты не отъехал, не уехал. Это же непосредственно моя причина. Во-первых, я не могу бросить семью. Моя семья, ну семья это, как объяснить, это самые близкие люди, это я обобщаю, да, то есть это самые близкие люди, это мои родители, мои близкие друзья, мои родственники, которые совершенно не хотят уезжать, никак бы я их не уговорила, то есть, ну, по причине, почему я не уезжаю – одно, родственникам я несколько раз предлагала немножко отъехать, да, пусть это будет Краснодар, да, Санкт-Петербург или что-то, говорю, давайте, поживите там, полгодика-годик, я все организую, но тем не менее, говорят, нет, это наша родина, мы никуда не поедем. Ну, было бы тупо мне свалить, как бы всех бросить. Первая причина, наверное, вот так.
Вторая причина, куда бы я не уезжала, а я очень много и часто уезжаю, вот этого мне хватает перезарядиться, мне всегда хочется вернуться домой. Севастополь мой дом, это, ну, это, я не знаю, это мой дом. Просто сюда хочется вернуться, да. Долго я не выдерживаю, больше двух месяцев я не могу где-то путешествовать. Поэтому вот хочется вернуться в родные пенаты, называется.
Третье, почему? Это, наверное, выход из зоны комфорта. То есть, ведь чтоб переехать куда-то, нужно же собраться, организовать всё это и реально пойти и сделать это действие. По какой-то странной причине я вот этого до сих пор не делаю.
Ну вот, наверное, предыдущие две причины помогают это делать. И когда люди говорят там: «бросила бы, ну как бы, ты боишься бросить работу, да, у тебя здесь всё налажено». Нет, ребят, я не боюсь бросить работу, я не боюсь, во-первых, я знаю, что это всё и без меня проживёт, а во-вторых, можно начать в любом месте что-то новое. Вот такая вот история. Честно скажу, я считаю, что я не несу здесь сейчас большой пользы, находясь здесь.
Если бы я была врачом, военным, даже умела готовить есть на большие толпы людей, я бы могла здесь пригодиться. Сейчас то, что я делаю, моя деятельность, она помогает людям, но она помогает не конкретно Севастополю, не конкретно этому СВО. Поэтому, как основную пользу, находясь здесь, я не уверена, что я несу. Скорее всего, не несу. Катя, почему ты не уезжаешь из Севастополя? Что тебя держит? Логично бло бы отъехать куда-то или уехать на время, не навсегда. Это ведь логично.
Екатерина Твердохлеб:
Ну, наверное, тоже такой вопрос. Меня не в Севастополе никто не ждёт. Зона комфорта. Мне комфортно в своей зоне, вот в этой зоне Севастопольской, где я живу. Меня, в принципе, всё устраивает. И если я не отъехала, скажем так, в 90-е годы с семьей, в 2014, там в 2022, ну почему я должна это делать? То есть, нет. Скорее ты будешь жить в городе, где ты живешь всю жизнь, что бы ни происходило, какие бы события ни были, ты живешь своим городом, понимаешь все, что здесь происходит, ты становишься его участником и помогаешь по мере сил. Вот по поводу деятельности, ну я считаю, что каждый занимается своим делом, все профессии нужны, все профессии важны и действительно лучше. Ты можешь быть волонтером, если тебе хочется, в свободное время. Ты можешь найти, чем заниматься, что организовать и так далее.
Ксения Шварц:
Но мы же занимаемся волонтерством. Пусть, может, это не так масштабно и выглядит, но когда у нас есть возможность, мы занимаемся волонтерством.
Екатерина Твердохлеб:
Ну, конечно. То есть, в принципе, занимайтесь, будьте лучшим в своем деле, и это принесет огромную пользу всем. Поэтому, действительно, не думайте, что сейчас нужны только военные, или только врачи, или только повара, учителя, все профессии нужны, занимайтесь тем, в чем вы хорошо и это будет очень хорошая польза для всех. Поэтому да, я из города уезжать не собираюсь, как и из Крыма, даже если ненадолго, ну по крайней мере вот на данный момент, потому что за 33 года не уехала и дальше пока, наверное, не планирую. Вот такие вот у меня по этому поводу мнения личные.
Ксения Шварц:
Ну видишь, мы обе с тобой не планировали уезжать из Крыма, из Севастополя. И мы сейчас с тобой, наверное, этим видео напугали людей. По-любому, я чувствую. Напугали. «Да на какой херню мы к вам не приедем вообще».
Екатерина Твердохлеб:
Ну, опять же, ехать не ехать, это уже мнение каждого. Да, это каждый сам определяет для себя, где он хочет жить или не жить. Мы все, в принципе, свободны и выбираем для себя свою судьбу, свое какое-то место и деятельность. Поэтому определяйтесь сами, а мы вам расскажем, что здесь происходит и как мы здесь живем.
Ксения Шварц:
Да, и давай еще немножко расскажем о том, что, ну вот вопрос может прозвучать, приезжают ли люди сейчас в Крым, в Севастополь, едут ли туристы, едут ли люди сюда на ПМЖ, ну то есть приезжают ли люди с материка сейчас в Крым, в частности в Севастополь, в котором мы живем, с учетом нынешней ситуации. Что скажешь?
Екатерина Твердохлеб:
По поводу туристов я вам скажу через пару месяцев. Когда у нас начнется лето, тогда действительно будет уже ясная картина. Сейчас да, тоже туристы есть, конечно же они приезжают, но не в таких количествах, потому что ну когда зима-весна, начало весны, ну нет еще такого туристического активного сезона. В принципе в Севастополе конкретно из-за того, что у нас там желтый уровень и так далее, у нас нет каких-то массовых мероприятий, развлечений, да, как это было те же два года назад на любой праздник. Поэтому ну когда какое-нибудь массовое событие, даже Крымская весна была 18 марта, у нас каких-то мероприятий массовых не было, в том числе салютов, фейерверков и так далее. То есть просто мы отметили, поздравили друг друга, все. Максимум это выставка на Нахимово. Вот такие дела. А там, в принципе, конечно же, люди переезжают и даже переезжают, это, наверное, даже если вы зайдете на сайт Росреестра, вы увидите количество сделок, которые совершаются по недвижимости. Поэтому, да, процесс идет, и люди инвестируют, либо просто переезжают.
Сейчас очень хорошая тема это с покупкой участка и строительством дома. То есть люди думают, куда инвестировать деньги и находят вот такой вот вариант покупки участка, например, да, даже на перспективу. Это все пока хорошо.
Ксения Шварц:
Это с логикой того, что с участком, даже если прилетит, ничего с ним не случится. Да.
Екатерина Твердохлеб:
Поэтому, конечно же, да, люди все-таки переезжают и не только в Крым. То есть у нас идет миграция, мне кажется, везде, по всему, по всему югу и в других южных городах и регионах есть такое. Нет такого, что жизнь замерла и ничего не происходит. Всё очень активно происходит, все очень активно двигаются. И я прямо чувствую эту движу, что на дорогах, что в бизнесе, что просто вот когда ты идёшь куда-то, ты чувствуешь, что не пустой город, активно развивается, движутся какие-то мероприятия, даже вот на этом фоне всего, что всегда что-то происходит, постоянно есть новости, события, и ты видишь, куда можно двигаться. Поэтому в этом плане, да, Крым и Севастополь активно живут и развиваются.
Ксения Шварц:
Да, я тоже хотела ответить на этот вопрос. Во-первых, люди едут, но немножко иначе. Едут они, вы можете посмотреть, да, автобусы. Ну, пусть не переполнены, но в автобусах люди есть, что на въезде, что на выезд. Если мы с вами возьмем поезда, то мы с вами увидим, что билеты заканчиваются, ну, за месяц они уже точно раскупаются, да, даже и раньше. И люди, вернее и полные поезда приезжают сюда к нам в Крым, в Севастополь.
Немножко поменялась категория людей приезжающих, получается. Если раньше это был в основном турист, и люди с семьями, много было приехало там муж, жена, дети. Там родителей еще захватили. Сейчас такого почти нет. То есть чтобы с детьми приезжали, то есть наоборот, ну то есть люди побаиваются. Но много едет одиночек.
Люди едут по делам, за делами, за недвижкой, узнать, разузнать перспективы возможностей. И, как правило, это либо одиночки, либо там вдвоем с кем-то. Вот я прям вот это вот вижу, насколько поменялся контингент, который сейчас приезжает именно в Крым, в Севастополь. Вот такая вот штука. В основном это, да, рабочие и деловые поездки
Екатерина Твердохлеб:
Ну и да, люди тоже приезжают, присматриваются. Потому что не сразу ты переезжаешь, ты сначала приезжаешь посмотреть. Осмотреться. Увидеть вживую, почувствовать.
Ксения Шварц:
Но опять же, не так, чтобы сейчас приехать просто: «а поеду-ка я в Крым отдохну». Или, «а поеду-ка я в Крым просто поисследую обстановку», мало. Больше всё-таки едут, когда у тебя здесь что-то привязано, какие-то дела, я обобщу, это дело, назову. А параллельно отдохнуть, погулять, понаслаждаться.
Екатерина Твердохлеб:
В этом плане ещё почему тяжело ехать в Крым, потому что в Крым: потому что в Крым вы едете на поезде. Либо на автобусе, а это всегда дальняя дорога, пересадки. Да, да, люди так же говорят. Только с Москвы ехать сутки, да. Это Москва, кажется. Когда ты летел 2 часа на самолете, а сейчас ты едешь сутки в поезде. Еще и билетов может не быть. Да, это тяжело. А если мы будем еще более дальние, да, там, города и так далее. Ну, конечно же, в этом плане транспортная доступность у нас страдает. Ну, не только с Крымом, да. Это, в принципе, весь юг и весь… Все у нас, как говорится, прифронтовая зона. Да, в этом плане есть проблемы с транспортной доступностью, но все это временно и надеюсь скоро это разрешится и аэропорты заработают.
Ксения Шварц:
Друзья, мы вам рассказали как жить в период СВО в Севастополе и если вы не местный житель, прокомментируйте, что вы об этом думаете. Правильно мы поступаем или неправильно по вашему мнению, а если вы житель Севастополя, обязательно расскажите свою историю в комментариях. Почему именно вы остались здесь, а не уехали? Очень многие люди тогда… Сейчас мало кто уезжает, кстати. Был период, да?
Екатерина Твердохлеб:
Да, был. Кажется, везде был такой период, когда уезжали массово.
Ксения Шварц:
Поэтому обязательно расскажите, почему вы остались, по какой причине здесь, в этом городе. Это была рубрика «Два в одном». С вами Екатерина Твердохлеб и Ксения Шварц. И это канал «Мой Крым». Увидимся в новых видео.